Досжанов Жаксылык Балтабекович

К.ю.н., доц. Евразийской Юридической Академии им. Д.А.Кунаева

Субсидиарная ответственность должностных лиц в процедуре банкротства. Наблюдения из практики.

Исходя из практических наблюдении, в ситуацию субсидиарной ответственности (далее – «СО») должностные лица попадают, проходя следующие этапы:

1. игнорирование администратора и его требований предоставить информацию, материалы и имущество должника;
2. после возбуждения в суде производства о привлечении должностного лица к СО — отрицание, что он является должностным лицом должника или указание на «объективные причины», которые помешали исполнить свои обязанности по предоставлению запрашиваемых администратором сведений, материалов и имущества.

Если первый этап связан с незнанием должностными лицами о своих обязанностях в процедуре банкротства и об ответственности за нарушения этих обязанностей, то второй этап связан с поисками путей ухода от ответственности.

По первому этапу отметим, что Закон не устанавливает обязанность администратора уведомлять должностных лиц о необходимости предоставления ими администратору сведений, материалов и имущества должника. Напротив, в Законе «О реабилитации и банкротстве» (далее — Закон) в категоричной форме предусмотрена обязанность должностных лиц по предоставлению ими администратору сведений, материалов и имущества должника (пп.пп.2), 7) и 8) п.2 ст.11 Закона).

Соответственно, неправомерен отказ судов в привлечении должностного лица к СО или упоминание, как обязанность администратора – уведомление должностных лиц о предоставлении необходимых сведений [1].

По второму этапу. Доводы, которые приводят в суде должностные лиц для ухода от СО сводятся к тому, что  они на момент возбуждения банкротного производства не являлись должностными лицами должника, были уволены или их полномочия были переданы другим лицам или не могли исполнить обязанности по объективным причинам и пр.

Каждый случай должен рассматриваться и изучаться судом индивидуально. Особенно, когда речь идет об объективных причинах, мешающих исполнить обязанности. К слову, у нашей команды были кейсы, когда должностное лицо утверждало об утере финансовой и учетной документации должника. Якобы должник задолжал по арендной плате и вынужден был оставить документацию арендодателю. А после арендодатель, не дождавшись погашения задолженности, отправил документацию на утиль. В суде должностному лицу не удалось доказать уважительность причины неисполнения обязанности, и данное должностное лицо было привлечено к СО. В последующем, когда банкротный управляющий донес до этого должностного лица, что он может быть освобожден от СО, если задолженность будет погашена дебиторами должника, “чудесным образом” учетные документы, договора с дебиторами и все необходимые сведения были предоставлены банкротному управляющему.

Не единообразной является и судебная практика установления должностных лиц. Иногда суды принимают диаметрально противоположные решения, что, конечно, является негативным явлением.

Так администраторы выявляют должностных лиц из справки о зарегистрированном юридическом лице, филиале или представительстве, где указываются руководитель и участники юридического лица, и по данным кадровой документации. При этом в некоторых случаях вызывают сомнения кадровые документы (приказы о приеме на работу, приказы об увольнении, трудовые договоры и дополнительные соглашения к ним), т.к. во многих ситуациях должностные лица не предоставляют администраторам бланки, печати, журналы регистрации приказов, бухгалтерские учетные и кадровые документы, что является основанием привлечения их к СО. При этом в последующем эти документы предоставляются этими же должностными лицами в суде при рассмотрении вопроса о привлечении их к СО. Соответственно, высока вероятность подлога и оформления прекращения трудовых отношений должностных лиц банкрота задним числом.

Пример из практики.

Банкротный управляющий инициировал судебное производство о привлечении руководителя и единственного участника предприятия-банкрота к СО по основаниям:

1) Не инициирование банкротства предприятия, когда руководитель и учредитель предприятия должны были это сделать согласно пп.3), п.2 ст.11 Закона (в редакции, действовавшей до 08.01.2020 года). При чем тут учредитель? А при том, что согласно пп.1), п.2, ст.42 Закона к заявлению должника о признании его банкротом также прилагается решение собственника его имущества, уполномоченного им органа или учредителей (участников), органов юридического лица, являющееся основанием обращения должника в суд с заявлением о признании его банкротом. Т.е. решение о ликвидации товарищества с единственным участником принимается только самим единственным участником.

2) Непредставление суду и администратору информации о финансово-хозяйственной деятельности, в том числе сведений об имеющемся у должника имуществе, доступа к учетной документации, согласно пп.пп.4) и 6) п.2 ст.11 Закона (в редакции, действовавшей до 08.01.2020 года). Т.е. с момента назначения временного управляющего и выполнения полномочий по проведению анализа деятельности должника руководителем и учредителем должника не был предоставлен доступ к учетной документации, не представлена информация о финансово-хозяйственной деятельности должника, не были переданы учредительные документы, печати, штампы предприятия банкрота. Неоднократные требования временного и банкротного управляющих были проигнорированы руководителем и единственным участником ТОО.

Руководитель и единственный участник установлены по справке о юридическом лице Министерства юстиции РК.

Если единственный участник предприятия банкрота полностью проигнорировал судебный процесс, то руководитель предприятия заявил, что на момент признания предприятия банкротом, он не был руководителем, в обоснование предъявил приказ об увольнении от 09.01.2006 года, тогда как товарищество было признано банкротом в 2015 году.

Решением СМЭС г.Алматы №7527-20-00-2/876 от 10.06.2020г. отказано в удовлетворении исковых требований банкротного управляющего о привлечении руководителя и учредителя к СО по задолженности предприятия.

Постановлением Судебной коллегии по гражданским делам Алматинского городского суда решение СМЭС г.Алматы оставлено без изменения [2].

При этом двумя годами ранее по аналогичному делу судебная коллегия (практически в том же составе) приняла диаметрально противоположное решение [3]. По этому делу должностное лицо также утверждало, что было уволено задолго до признания предприятия банкротом. Против справки о юридическом лице с Egov, где ответчик был указан как должностное лицо, ответчик противопоставил приказ об увольнении. Но судебная коллегия с учетом других доказательств, помимо справки о юридическом лице, признала ответчика должностным лицом и привлекла к СО.

В целом рассматривая ответственность должностных лиц за неисполнение обязанностей, необходимо отметить, что до 8 января 2020 года, т.е. внесения изменений в Закон, перечень обязанностей должностных лиц, за неисполнение которых они могли быть привлечены к СО, был чуть шире. А именно помимо вышеприведенных четырех обязанностей, должностное лицо могло быть привлечено к СО за:

— не обращение в суд о признании его банкротом, если удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения им денежных обязательств в полном объеме перед другими кредиторами (пп.2), п.2 ст.11 Закона в редакции, действовавшей до 08.01.2020 года);

— не обращение в суд о признании его банкротом в течение шести месяцев со дня, когда должник узнал или должен был знать о наступлении неплатежеспособности, за исключением случая, когда в отношении должника вступило в законную силу решение суда о применении процедуры урегулирования неплатежеспособности (пп.3), п.2 ст.11 Закона в редакции, действовавшей до 08.01.2020 года).

Если привлечение к СО по первому основанию — редкий случай, как мы полагаем, по причине сложности доказывания, то второй случай был и есть очень «популярен» среди администраторов.

Нелогичность обязывания должника инициировать свое банкротство в течение шести месяцев со дня, когда должник узнал или должен был знать о наступлении неплатежеспособности, мы рассматривали в другой нашей публикации [4]. Несмотря на то, что вышеприведенные обязанности сегодня исключены из Закона, они не утратили своей актуальности. Согласно письму Председателя судебной коллегии по гражданским делам от 18 февраля 2020 года № 6001-20-3-1-7/34 в случае признания должника банкротом до 8 января 2020 года (дата вступления в силу изменений и дополнений в Законе), должностное лицо должника несет СО за не обращение в течение шести месяцев в суд о признании его банкротом со дня, когда он узнал или должен был узнать о наступлении неплатежеспособности [5]^[1]*.

Основным условием привлечения к СО за преднамеренное банкротство, также и за нарушение обязанностей должностными лицами, являются  убытки, размер которых определяется 1) суммой ущерба при невозможности возмещения стоимости имущества первоначальным приобретателем по сделке, признанной недействительной (п.п.1 и 6 ст.7 ) и 2) суммой требований кредиторов в остальных случаях привлечения к СО (п.1 ст.6, п.4 ст.11 , п.3 ст. 44 ГК РК).

Убытки имеют значение не только, как первостепенное основание привлечения к ответственности, но и как индикатор установления размера ответственности. «Если у банкрота достаточно имущества для удовлетворения требований кредиторов в полном объеме, то участники (учредители) юридического лица или собственник его имущества не могут быть привлечены к субсидиарной ответственности» [6]. Соответственно, инициировать СО необходимо при завершающей стадии процедуры банкротства после проведения всех мероприятии банкротного производства (выявление и инвентаризация имущества должника, его реализация, завершение претензионно-исковой работы по дебиторам должника). В противном случае будут нарушены права лица, привлекаемого к СО, т.к. его ответственность должна перекрывать только непокрытую часть задолженности должника перед кредиторами. А для установления данной непокрытой части задолженности необходимо завершить все необходимые мероприятия.

Наша команда давала заключение по одному такому делу.

Клиент, директор ТОО, был привлечен к СО по п.4 ст.11 Закона, за не передачу временному управляющему учредительных документов, учетной документации, правоустанавливающих документов на имущество банкрота. Сразу после признания предприятия банкротом банкротный управляющий инициировал судебное производство о привлечении директора к СО. Решением СМЭС Алматы на директора была возложена СО в размере суммы кредиторской задолженности, всего чуть более 145 млн. тенге. Было возбуждено исполнительное производство, на имущество директора обращено взыскание.

В последующем у предприятия-должника была выявлена и подтвержденная в судебном порядке дебиторская задолженность по нескольким контрагентам, которая суммарно перекрывала задолженность по кредиторской задолженности.

Мы дали заключение относительно незаконности в указанном случае привлечения директора к СО и обращения взыскания на его имущество.

Также считаем незаконным случай привлечения к СО, когда кредиторы списывают дебиторскую задолженность, т.е. осуществляют прощение долга. На практике бывают случаи, когда есть подтвержденная в судебном порядке дебиторская задолженность. Но исполнительное производство оказывается безрезультатным ввиду отсутствия у должника имущества, на которое можно было бы обратить взыскание. Ввиду ограниченности сроков процедуры банкротства, такая бесперспективная к взысканию задолженность списывается. Соответственно, считаем неправомерным требовать уплаты от лица, привлеченного к СО, прощенной (списанной) задолженности дебиторов должника. Размер СО лица должен быть уменьшен на сумму списанной задолженности. Размер СО не меняется только в одном случае списания долга – ликвидация/смерть дебитора.

По указанному вопросу в Великобритании все гораздо проще. Размер СО в каждом конкретном случае определяется судом, исходя из личности правонарушителя и обстоятельств дела. [7].

Использованные источники

1. Решение СМЭС города Алматы по делу №7527-18-00-2/8609 от 24.09.2018г. Банкротный управляющий ТОО «SAMBASSADOR» против Касымова Р.А.; Решение СМЭС города Алматы по делу №7527-20-00-2/876 от 10.06.2020г. Банкротный управляющий ТОО Алмар к Хасенову К.Т. и Дюсембинову Н.Д.
2. Постановление апелляционной судебной коллегии по гражданским делам Алматинского городского суда в составе председательствующего судьи Кушербаевой Л.У., судей Лобач С.В.,Трумовой Г.Ч. от 6 октября 2020 года по делу №7599-20-00-2а/6954;
3. Постановление апелляционной судебной коллегии по гражданским делам Алматинского городского суда по делу №7599-18-00-2а/655 от 21 февраля 2018 года.
4. https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=33779334&mode=p.
5. https://online.zakon.kz/document/?doc_id=36185819.
6. Ильясова К.М.  К вопросу о субсидиарной ответственности участников (учредителей) при банкротстве юридического лица. https://www.zakon.kz/4744132-k-voprosu-o-subsidiarnoy.html).
7. Центр международных и сравнительно-правовых исследований. Аналитическая справка «Привлечение контролирующих должника лиц и бенефициаров к субсидиарной ответственности» 12 стр. https://iclrc.ru/ru.

---

^[1]* Возможно, не все судьи знают об этом письме ВСРК, или оно забыто некоторыми судьями. В конце 2020 года  при утверждении заключительного отчета по банкротству судья СМЭС города Алматы заявил мне, что к субсидиарной ответственности должностное лицо нельзя привлечь за его не обращение в течение шести месяцев в суд о признании должника банкротом, т.к. такой нормы в действующем Законе уже нет. Я промолчал…