Одной из тем обсуждения было проведение реорганизации компании в целях избежания субсидиарной ответственности. Требуется показывать цель реорганизации для того, чтобы отвергнуть подозрения о том, что реорганизация проводится лишь для избежания ответственности участников или контролирующего лица.

Также была поддержана идея, что решение общего собрания участников компании о реорганизации является сделкой, а значит можно данное решение признать недействительным.

Обсуждалась обоснованность предъявления требования не только к конечному получателю незаконно выведенного из компании имущества, но и к промежуточному звену (лицу), участвовавшему в выводе имущества. Это должно быть позволительно в т.ч. из-за сложности взыскания у конечного получателя, который может находится в офшоре или быть зарубежной компанией или который может стать несостоятельным. Основанием может быть концепция деликта – солидарная ответственность лиц, совместно причинивших вред.

Требование не к конечному приобретателю не будет считаться реституцией, т.к. у промежуточного нет выведенного имущества, — это будет в форме возмещения убытков. Участие промежуточного звена цепи в выводе имущества говорит о противоправности его действий, даже если это лицо ничего от этого не получило.

Также обсуждался вопрос о статусе банкротного управляющего – является ли он предпринимателем или должностным лицом, выполняющим публичные функции? Вопрос не простой. Например, по английскому праву банкротный управляющий является офицером суда, оказывающим суду содействие в осуществлении правосудия. У нас в РК такой статус не воспринимается, что не является правильным и значительно усложняет работу банкротного управляющего.

Должен ли банкротный управляющий получать вознаграждение за результат или за совершенные действия? В РК банкротные управляющие получают ничтожный размер вознаграждения, что толкает их на нарушения и получение дохода незаконными способами. Данный вопрос требует своего решения. Более того, в РК банкротные управляющие не имеют права на получение вознаграждения за счет имущества, полученного (возвращенного в банкротную массу) по результату привлечения лиц к субсидиарной ответственности. Это ограничение является неправильным и не стимулирует банкротных управляющих привлекать виновных лиц к субсидиарной ответственности.

Банкротный управляющий должен иметь возможность заранее согласовывать с кредиторами размер своего вознаграждения для большей определенности. Насколько добросовестной является практика со стороны кредиторов по отказу в выплате вознаграждения, даже если банкротный управляющий принял необходимые меры и получил результат?

В зарубежных правопорядках нет четкой, фиксированной шкалы вознаграждения банкротного управляющего. В каждом конкретном случае суд определяет справедливый размер вознаграждения. При этом имеется ориентирующая судебная практика. Банкротный управляющий не должен получать чрезмерное вознаграждение с ущемлением интересов кредиторов. При этом несправедливым будет и получение пониженного вознаграждения.